6. Патологические характеры

Иногда ряд неблагоприятных условий биологического и социального происхождения может способствовать формированию патологического варианта характера - психопатии.

Выделение группы патологических характеров поначалу было обусловлено потребностями судебной практики, например при решении вопроса о вменяемости (середина прошлого столетия). Большой вклад в учение о психопатиях внесли отечественные ученые И. М. Балинский (1827-1902), В. Х. Кандинский (1849-1889) и др., которые рассматривали психопатию как стойкую аномалию личности. С. С. Корсаков характерным для психопатии считал наличие дисгармонии душевного строя, обусловленной наследственностью, внутриутробной интоксикацией, инфекцией, травмой или неправильным воспитанием.

В вопросе изучения психопатии много сделано П. Б. Ганнушкиным (1875-1933), который специально подчеркивал, что о психопатии можно говорить только в том случае, когда вся личность во всех ее проявлениях представляется аномальной, и что отдельные патологические черты еще не дают основания судить о всем характере как о патологическом. Психопатический характер он рассматривал не как нечто застывшее, а как меняющееся под влиянием условий жизни. П. Б. Ганнушкии впервые обосновал принцип динамичности в учении о психопатиях. В этой связи он рассматривал психопатию как сплав врожденных и приобретенных особенностей личности.

В последние годы много внимания уделял психопатиям О. В. Кербиков: разработке вопросов о динамике психопатий, возможности их психогенеза и др.

Следует отметить, что история учения о психопатиях прошла довольно сложный и запутанный путь, а их трактовка и классификация еще далеки от совершенства и до сих пор еще не имеют общепринятых определенных критериев.

Начиная от французского психиатра Мореля, рассматривавшего психопатию как проявление свойств наследственной дегенерации, и итальянского психиатра Ломброзо, развивавшего концепцию о врожденных преступниках, и кончая представителями современной буржуазной науки, можно проследить явную тенденцию зарубежных ученых связывать возникновение патологических характеров преимущественно с врожденными качествами нервной системы. Отсюда следует вывод: ни устранить, ни существенно изменить ни одну из многочисленных форм психопатий невозможно.

Подобное толкование аномалий характера приводит к биологизации социальных явлений и используется для объяснения классовых противоречий в капиталистическом обществе. Соответственно рождаются и классификации психопатий, включающие для обозначения патологических характеров такие термины, как "врожденные бродяги" и "проститутки", "антисоциальные", "враги общества" и т. п.

Советские ученые и передовые ученые Запада, стоящие на материалистических позициях, рассматривают психопатии как патологические характеры, сформировавшиеся под влиянием различных неблагоприятных, врожденных или приобретенных факторов на основе аномалий высшей нервной деятельности.

При психопатии нет признаков органического поражения мозга, о чем, в частности, говорит факт достаточно высокого развития интеллектуальных функций. Аномалии же высшей нервной деятельности могут проявляться то в явной неуравновешенности основных нервных процессов и чрезвычайной их подвижности, то в утрированном преобладании деятельности одной из сигнальных систем или в недостаточной регуляции подкорковых функций. Перечисленные аномалийные качества, выступая комбинированно, в разнообразных сочетаниях, и обусловливают ту или иную форму психопатии. Подобно тому как это имеет место в темпераментах, при психопатиях наряду с достаточно четко очерченными формами встречаются и смешанные, при которых сочетаются признаки различных видов.

В практической деятельности куратор, а тем более врач неизменно встретятся с личностями, которые имеют аномалии в характере. Поэтому знакомство с некоторыми видами психопатий при прохождении курса медицинской психологии следует считать обязательным.

При этом необходимо оговориться, что в общежитии нередко можно встретиться с людьми, которые совершают те или иные необычные, странные поступки, иногда даже идущие вразрез с общепринятыми моральными и этическими установками, например хулиганство, грубость в обращении с людьми и т. п. У здоровых людей подобное поведение - эпизод в жизни, который может быть связан с некоторыми обстоятельствами - алкогольным опьянением, сильной усталостью, нерегулярным сном, недостаточным питанием и т. п. Наоборот, при психопатиях склонность к странному и необычному, к резким изменениям настроения без соответствующих к тому причин является неотъемлемым свойством личности, постоянным ее качеством. Это и накладывает известный отпечаток на всю жизнь психопата.

Из многочисленных форм и разновидностей психопатий остановимся на наиболее часто встречающихся.

Возбудимые психопаты характеризуются прежде всего явным дефицитом активного торможения, что внешне проявляется в виде несоответствия силы раздражителя и реакции на него. Каждый пустяк, незначительное замечание, сказанные в их адрес, способны вызвать бурную аффективную реакцию. Во время конфликтной ситуации они громко кричат, вырываются из удерживающих их рук и имеют тенденцию к агрессивным действиям в отношении окружающих. Оказавшись по этой причине где-либо запертыми, стучат в дверь, ломают ее, угрожают своим "обидчикам". Находясь в возбужденном состоянии, наносят себе повреждения, бьются головой о пол, рвут одежду и т. п.

Внимание у возбудимых психопатов характеризуется неустойчивостью, что делает невозможным для них длительное время выполнять какую-либо определенную работу, требующую сосредоточенности, так как они чувствуют при этом волнение, своеобразное "внутреннее возбуждение". Делая, не задумываясь, язвительные замечания в адрес окружающих, они не терпят, однако, подобных же реплик, тем более возражений.

Студент техникума М. всегда отличался недисциплинированностью, учился плохо, не хватало усидчивости, терпения работать с книгой, слушать лекции. Во время занятий его внимание обычно отвлекали шум за окном, крики, происходящие там события. Постоянно ссорился с сокурсниками, товарищей среди них никогда но имел, ни с кем "не уживался". Характерен такой эпизод. На студенческом вечере он поставил на проигрыватель пластинку и пригласил девушку на танец. Один из студентов попытался снять поставленную М. пластинку: "Сначала мою прослушаем, а потом будем и танцевать". Это сравнительно безобидное действие вызвало бурную реакцию, и М. бросился с кулаками на своего сокурсника, с которым до сих пор находился в хороших отношениях. Скандалиста общими усилиями выставили за дверь. После нескольких неудачных попыток вернуться, он пошел "куда глаза глядят". По пути зашел в телефонную будку, пытался звонить знакомым, но неудачно и "со зла" оторвал телефонную трубку от аппарата. В состоянии сильного возбуждения хотел было снова подраться с сокурсниками, но не был к ним допущен и вернулся домой. Включил на полную мощность приемник, хотя уже была поздняя ночь, и на просьбу матери "сделать потише" яростно запустил в нее ботинком. В другом случае М. ждал у телефонного автомата. Разговор тянулся довольно долго, "все сроки прошли", на неоднократные возмущенные требования ускорить "объяснения" М. ответа не получил. "Вскипел весь - перевернул телефонную будку".

Для психопатов астенического круга свойственны выраженная слабость и истощаемость процессов возбуждения и торможения. Это робкие и весьма застенчивые люди, малодушные и трусливые. Они настолько тяжело переносят жизненные невзгоды, что их "беда просто сваливает с ног". Даже обыкновенные требования жизни являются для них нередко непосильными. Повышенная ранимость приводит к тому, что им "приходится сильно переживать" сравнительно безобидные шутки сослуживцев, товарищей. Они склонны к уединению, стараются избегать общества, не способны отстаивать свои интересы, а тем более выступать в свою защиту на общем собрании, ибо мысль о том, что они могут неудачно выразиться и в связи с этим стать объектом насмешек окружающих, приводит их в содрогание. Поэтому они отказываются от борьбы, уходят в себя, "омывая слезами свое несчастье". Но тот же самый человек в домашней обстановке может быть тираном и диктовать свою волю родным и близким. Даже незначительные соматические заболевания обычно настолько ухудшают их состояние, что они неизменно "уходят в болезнь", становятся беспомощными, сензитивными, бездеятельными. В ряде подобных случаев возникает декомпенсация, и человек становится нетрудоспособным.

Женщина 23 лет, служащая, жила вдвоем с матерью. По причине выраженной застенчивости и робости не могла устроить личную жизнь. Единственным для нее утешением и радостью была мать. С ней она делилась всеми переживаниями, радостями и огорчениями, во всем советовалась, ни одного шага не делая, не спросив предварительно мнения матери. На работе была неизменно аккуратной и исполнительной, к своим обязанностям относилась "очень щепетильно". В тех случаях, когда ей поручались несколько" необычные, в достаточной степени сложные задания, болезненно переживала, справится ли, в связи с чем проводила "бессонные ночи. В эти дни ухудшался аппетит, "сама бывала не своя". За помощью обращалась к матери, которая ее всячески утешала. Никогда не участвовала в общественной жизни, почти не имела подруг.

После внезапной смерти матери развился астено-депрессивный синдром, затянувшийся на несколько месяцев. Больную перевели на инвалидность. Оставшись одна в квартире с общей кухней" она и в общежитии оказалась беспомощной. Так, соседка непрестанно укоряла се в том, что "нехорошо занимать одной такую большую квартиру", значительно большую по площади, чем у соседки, и что им следовало бы поменяться. В конце концов квартирами они обменялись. Затем та же соседка стала стыдить и укорять больную в том, что она "молодая, а не работает, живет на иждивении у государства" и что в ее положении "стыдно даже выходить из дома". Это привело к тому, что больная отказалась и от пенсии. Днем действительно никуда не выходила, встреч с соседкой избегала, ночи проводила в слезах. Часто покидала дом и ночевала у знакомой. Только после обращения к врачу, в результате длительной психотерапии вновь удалось достичь состояния компенсации, и женщина возвратилась на работу.

Следующая форма - паранойяльная психопатия - имеет в основе патологическую инертность основных нервных процессов с образованием застойных очагов возбуждения. Для этих людей характерны крайняя недоверчивость, подозрительность и соответствующая этим качествам замкнутость. Они с трудом сходятся с людьми, всесторонне оценивая все "за" и "против" своего нового знакомства. Раз возникшая мысль, идея, имеющая в основе реальный факт, не покидают их длительное время, постепенно занимая в сознании все больше и больше места. Это может касаться различных проектов, изобретений или одной из областей художественного творчества. Своими так называемыми сверхценными идеями (см. главу V) они ни с кем, как правило, не делятся из-за боязни "кражи проектов". Тем не менее они неустанно трудятся над дальнейшей разработкой возникшей проблемы и проявляют большую энергию для получения патента, признания их приоритета. В случае, если их требования (со ссылкой на то, что ничего нового, ценного в предложенном нет) не удовлетворяются, такие люди развивают бурную деятельность в защиту своих якобы попранных прав. Считая себя непризнанными талантами, они пишут в различные инстанции жалобы и заявления, обвиняя некоторых должностных работников, которые "препятствуют претворению в жизнь" сделанных ими "открытий" и требуют создания специальных комиссий "по расследованию своего дела". Свою переписку с учреждениями и частными лицами они тщательно оберегают и продолжают ее умножать. В суждениях этих психопатов нелепостей, как правило, не отмечается. В связи с этим нередко находятся люди, которые становятся на защиту их интересов. Наиболее часто привлекают к себе симпатии паранойяльные психопаты с гиперсоциальными тенденциями. Это - бескорыстные "борцы за правду", во всем находящие недостатки, вникающие в суть самых разнообразных мелочей жизни. О всех замеченных недостатках они сообщают в соответствующие органы и инстанции, часто прибегая к помощи печати. Свои идеи о "справедливости и честности" они защищают открыто, выступая на собраниях и критикуя отдельных конкретных лиц. При этом для вящей убедительности собственного бескорыстия и демонстрации своей искренности они рассказывают о недостатках и нарушениях моральных принципов ими самими и их близкими. Это вечные "искатели правды", всем постоянно недовольные и почти никогда не отступающие от своих убеждений и идей, для реализации которых они прибегают ко всевозможным средствам.

Патофизиологическую основу психастенических характеров составляет весьма значительный функциональный перевес второй сигнальной системы над первой при общей слабости нервной системы и тенденции основных нервных процессов к застойности. Одним из вариантов данной формы является тревожно-мнительный характер. Эти психопаты не воспринимают окружающий мир во всей его полноте и значительно больше переживают не реальные факты, а например, события, описанные в художественном произведении. Обладая повышенной рассудочностью, склонностью во всем сомневаться, они всегда не уверены в своих поступках и действиях. Тяготение к постоянному анализированию может достигать степени "умственной жвачки". Поведение психастеника в значительно большей степени зависит от внутренних побуждений, возникающих на основе многократного обдумывания своих переживаний, чем от факторов окружающей действительности, воспринимаемой ими как "неопределенное, лишенное конкретности сочетание тусклых фактов и образов". Свои действия они проверяют и контролируют подчас при помощи весьма хитроумных "приспособлений". Боясь допустить ошибку даже в сравнительно Простых случаях, при хорошо известной им обстановке, они склонны обращаться за советами. Одновременно налицо холодность чувств, во всем легко подметить элемент "трезвого расчета". Весьма выражена склонность к образованию навязчивых явлений, например навязчивых воспоминаний (см. главу IV).

Пример психастенической психопатии. Инженер-экономист 48 лет, обратился в психоневрологический диспансер самостоятельно с просьбой дать совет в отношении исправления характера. В беседе с врачом он сообщил, что всю жизнь мучается сомнениями как в домашних делах, так и на работе. В течение 15 лет он работает на одном и том же месте, по мнению товарищей, хорошо ему известному, успешно справляется со своими обязанностями и отлично знает свое дело. Его функции па работе не могут считаться сложными, расчеты он производит быстро и правильно, однако бесконечно сомневается в них. Так, сдав квартальный отчет, он обязательно возвращается к нему мысленно и ставит ряд последовательных вопросов: соответствующие ли формулы он применил, правильно ли был произведен подсчет; вписывая результаты анализа, он сомневается, не совершил ли чисто механической ошибки и не внес ли неверные цифры в одну из граф и т. п. При этом он замечает, что "и во время работы над отчетом имеются сомнения, устраиваю периодически проверку, а вот стоит сдать отчет - сомнения начинают прямо терзать". Утомленный "умственной жвачкой", он старается в разговоре с сослуживцами отвлечься от мучающих его переживаний, но сразу приступает к новому анализу: не слишком ли он был откровенен с сотрудниками, не смогут ли они догадаться о сделанном им просчете и пр.

Получив квартиру через строительный кооператив, он стал сомневаться: законно ли это произошло, правильно ли оформлены документы? Одолевали мысли о том, что некоторые сослуживцы имеют большую, чем он, семью, а живут на частных квартирах и. следовательно, имеют право претендовать на его жилплощадь. Одновременно возникла и противоположная мысль: ведь эти люди не вносили положенной платы, не отрабатывали установленных кооперативом часов. Возразив "сам себе", он на некоторое время успокаивался, а затем появлялись новые сомнения: не будут ли иметь к нему претензии жильцы, особенно те, которые имеют несколько детей, в том, что он занял большую площадь, чем они. В течение некоторого времени эти мысли не дают покоя. В связи с этим он тщательно проверяет прописку в паспорте и находит, "будто цифру 5 в номере его квартиры можно прочесть и как 8. Но ведь 8 - это как раз номер квартиры жильца, который по количеству членов семьи может претендовать на обмен, мотивируя это путаницей с номерами квартир при их распределении!" Все эти рассуждения вынудили его настоять на том, чтобы ему сделали в паспорте вторую запись о прописке по тому же адресу, но с более четким написанием цифры 5. И опять вначале как будто стало спокойнее на душе, зато через несколько дней сомнения начали одолевать с еще большей силой: "Что могут подумать о человеке, который дважды прописывается по одному и тому же адресу? Чиста ли совесть у хозяина квартиры?" и т. д.

Таким образом, жизнь этого человека представляет собой непрерывную цепь сомнений и колебаний. Прекрасно впоследствии осознавая их нелепость, он не без юмора рассказывает о себе, например, следующее: "Стою на трамвайной остановке, подходит трамвай, останавливается; соображаю - до задней двери метров 7, до передней - около 5, значит целесообразнее идти к ней. Рассуждаю, разумеется, стоя на месте, далее: а кто имеет право входить через переднюю площадку? Перечисляю в уме известные мне категории лиц, пользующихся правом входа и не могу отнести себя ни к одной из них. Делаю вывод: надо войти в вагон через заднюю площадку. А вот дальнейшие рассуждения, например, о целесообразности ехать именно в этом трамвае, оказываются уже бесцельными, ибо, пока я прикидывал в уме, трамвай ушел".

Для группы истерических характеров патофизиологической основой служит утрированное, явное преобладание первой сигнальной системы над второй. Подобные психопаты воспринимают действительность непосредственно - рельефно и выпукло. Они - эгоисты и еще в большей степени эгоцентристы, неизменно оставаясь высокого мнения о своей личности. Всеми силами они стараются всегда быть в центре всеобщего внимания, пытаясь играть во всем главную роль, разумеется, в ущерб мнению окружающих о себе. Поведение их театральное, рассчитано на внешний эффект; часто они игривы и кокетливы. Вместе с тем их суждения отличаются легкостью, знания большей частью весьма поверхностны. При разрешении любых вопросов, даже самых обыденных и мелких, особенно в тех случаях, когда к ним обращаются за помощью, они делают гримасу глубокомыслия и с соответствующей серьезностью во взгляде, подкрепляя свои слова "весомой" жестикуляцией, дают банальные советы "весьма солидным" голосом. В споре они быстро отклоняются от существа вопроса и переходят на личности.

Содержание суждений, умозаключения зависят от эмоционального фона, что носит название "аффективной логики". Например, если такой психопат испытывает к тому или иному лицу симпатию, то он говорит о нем только хорошее, восхваляет, преувеличивая его достоинства. Наоборот, при антипатии он чернит и осуждает, оговаривает и клевещет вопреки здравому смыслу. При неизбежных в связи с этим конфликтах истерические психопаты (особенно женщины) дают яркую аффективную реакцию с плачем навзрыд, выразительными позами и возгласами. Они не смеются, а хохочут.

В ряде случаев у истерических психопатов отмечается повышенная избирательность восприятия событий и явлений окружающего мира, в частности, малозначительные факты запечатлеваются прочнее, в то время как более значимые обстоятельства остаются вне поля их сознания. Поэтому их поступки вытекают не столько из содержания объективных обстоятельств, сколько обязаны своим происхождением той же самой "аффективной логике". В связи с этим трезвая рациональная оценка происходящего уступает место надуманным рассуждениям, выдумкам. В жизни они чаще поступают по настроению, чем по убеждению.

Вообще лживость, фантазирование (см. главу VI) свойственны истерическим психопатам в значительной степени. В образах воображения воплощается желаемое: все события развертываются вокруг них, они повелевают, командуют, их распоряжения выполняются неукоснительно. Настолько иногда фантазия овладевает ими, что переживания высказываются вслух даже в присутствии окружающих. В ряде случаев они до такой степени вживаются в свои фантазии, что сами начинают в них верить. Особенно ярко проявляются эгоцентрические черты, если истерический психопат стечением обстоятельств занимает некоторое, пусть даже весьма незначительное командное положение (в семье, на работе, в спортивных или иных коллективах и пр.).

В общении с людьми истерические психопаты капризны, вкрадчивы, не упускают случая представиться обворожительными. Для достижения своих целей они идут на все, не считаясь ни с моралью, которую сами же пропагандируют, ни с принципами человеческого общежития. В зависимости от обстоятельств они льстят и унижаются, изворачиваются, становятся послушными, отступают от своих принципов и т. п. Иногда делаются упрямыми, холодными, жестокими и мстительными, особенно к тем людям, которые зависят от них по службе, а тем более к мешающим их продвижению, поощрению и др. Несмотря на общую слабость нервной системы, они при необходимости способны развивать бурную деятельность и проявлять большую настойчивость, собранность в достижении корыстолюбивых целей. Всюду, где можно, они жалуются, что ущемляют их интересы. Они настолько искусно играют и обрисовывают сложившуюся ситуацию, изображая себя обиженными и несчастными, что способны ввести слушающего в заблуждение. В своем стремлении приобретать симпатии они не гнушаются жалобными рассказами и слезами воздействовать на родных и близких тех людей, чьего расположения они добиваются, втягивая их в интригу, например, по месту своей работы. Однако они редко бывают последовательными в своих поступках и порой с теми же жалобами обращаются к недавнему своему противнику, но теперь уже черня тех лиц, перед которыми недавно изливали свою душу.

При попытке сотрудников, членов семьи указать на их недостатки, истерические психопаты разражаются бурей гнева, отвергая "нападки" и в зависимости от ситуации (например, при поддержке вышестоящего начальства) начинают кричать на сослуживцев, угрожают расправой. При этом появляется выраженная вегетативная реакция: глаза блестят, рот сохнет, лицо покрывается бурыми пятнами, конечности дрожат и др. Если психопаты не находят соответствующей поддержки со стороны, реакция становится пассивно-оборонительной: они закатывают истерические припадки со стенаниями, выкрикивают, что их "довели до сердечного припадка", т. е. так или иначе пытаются вызвать сочувствие окружающих. Длительного напряжения во взаимоотношениях они не выдерживают и ищут пути налаживания контакта: у оскорбленного сослуживца просят извинения, прощения, унижаются и заигрывают, совершая, однако, все это с глазу на глаз. В присутствии других они всего этого не показывают, напротив даже стараются подчеркнуть свое мнимое превосходство, неприязнь или замаскированную насмешку.

Физическое развитие истерических психопатов отличается рядом особенностей, в частности проявлением эндокринных нарушений (инфантилизм, черты диэнцефального ожирения, раннее поседение и т. п.).

Особенности личности человека, в том числе черты патологического характера, безусловно в той или иной степени отражаются на клиническом проявлении и течении многих заболеваний.

У лиц с чертами тревожно-мнительного характера, со склонностью придавать малосущественным ощущениям и фактам чрезмерно большое значение при заболеваниях любого генеза, как правило, появляются опасения и беспокойство за исход страдания, перерастающие в дальнейшем в неослабевающее напряженное ожидание рокового исхода. Страх перед возможностью неблагоприятного исхода осложняет течение болезни, что и проявляется в дальнейшем в так называемых "невротических наслоениях".

В таких случаях бросается в глаза явное несоответствие огромного количества жалоб, ощущений и сравнительно благополучного физического состояния здоровья больного. Он убежден, что его заболевание серьезно, опасается за свою жизнь, он "уже был у нескольких специалистов, которые ничего определенного сказать не могли". Поэтому рассказ в таких случаях изобилует подробностями, описанием многих обстоятельств, не имеющих отношения к существу дела. Он считает, что все его ощущения и переживания должны быть известны врачу, ибо только при этом условии врач способен разобраться в его болезни. И если врач не будет обладать достаточным запасом терпения, что безусловно проявится и в его мимике, жестах, в манере задавать вопросы, перебивая больного и не выслушав его мысли до конца и т. п., то контакт будет нарушен. Кроме того, в результате подобного обследования у больного останется чувство неудовлетворенности: "Такая поверхностная беседа, столько хотелось сказать, а врач и половины не выслушал!" С другой стороны, излишним будет и подробное, тщательное расспрашивание больного. Подобная тактика безусловно не ускользнет от больного. Чрезмерное заострение внимания на некоторых жалобах, ощущениях, с объективной точки зрения явно несерьезных, будет способствовать укреплению уверенности больного в том, что его болезнь опасна, "раз врач так долго и подробно расспрашивает". Поэтому, что бы в заключение беседы врач ни говорил больному о сравнительной легкости его болезни, к каким бы доводам он ни прибегал, все будет подвергнуто сомнению. Своим поведением, вопросами во время обследования он уже успел убедить больного в противоположном. "Врач просто пытается скрыть правду - боится огорчить меня". Неизбежным следствием в обоих приведенных случаях будет обращение к другому врачу, а иногда и ухудшение в состоянии здоровья.

При наличии истерических черт характера имеется склонность к преувеличению имеющихся ощущений и переживаний, что в сочетании с повышенной внушаемостью при некоторых обстоятельствах (врачебные ошибки, неправильное отношение к больному, в частности, в форме излишней заботы со стороны близких и пр.) способствует "уходу в болезнь".

Астенические черты предрасполагают к ипохондрической переработке патологических ощущений и в ряде случаев могут привести к длительному течению болезни.

В иных случаях особенности личности таковы, что человек, уже будучи по существу больным, благодаря оптимистическому складу характера в продолжение длительного времени сознательно игнорирует свои патологические ощущения. Возможны и другие варианты.

В свою очередь и болезнь способна, особенно при хроническом течении, сказаться на характерологически особенностях личности и даже привести к психопатизации, т. е. к состоянию, сходному с той или иной формой психопатии. Например, перенесенная мозговая травма, нейроинфекция впоследствии могут привести к психопатизации личности по типу возбудимых со склонностью к истерическому реагированию. Некоторые заболевания настолько своеобразно изменяют личность больного, что это может быть использовано с диагностической целью (например, эпилептический характер в сочетании с "концентрическим слабоумием").

Во всех случаях несомненно, что степень изменения характера под влиянием болезни весьма различна, в высшей степени индивидуальна, и связано это как с особенностями патологического" процесса, так и с преморбидными особенностями, с возрастом, социальным окружением в период болезни и после ее и т. п.

Иногда болезнь оставляет после себя такие "впечатляющие" следы, что человек начинает считать себя неполноценным и приниженным и долгое время не может свыкнуться с новыми коренными изменениями в его организме (например, уродства, в том числе увечья, потеря зрения, слуха, грубые нарушения речи, походки, гиперкинезы и т. п.). В специальной и художественной литературе прошлого подчеркивалось, что людям с физическими недостатками в той или иной степени присущи черты озлобленности, зависти к окружающим, воюйте человеконенавистнические качества. Впоследствии якобы развивается подозрительность, появляются злопамятность и мстительность.

У некоторых людей формируются астенические черты. Они постоянно переживают свое уродство, становятся стыдливыми и застенчивыми, легко ранимыми, замыкаются в себе. Суживается круг интересов, причем отчуждение способно достигать крайних пределов. Но нередко отмечается появление и противоположных свойств: нарастания стеничности, все крепнущей непреодолимой настойчивости, со стремлением упорно преодолевать самые разнообразные трудности и постоянно находиться как бы в соревновании со здоровыми людьми.

Конечно, тот или иной физический недостаток, увечье, несомненно сказывается на формировании личности, в частности на характере человека, однако огромную, а в подавляющем большинстве случаев несомненно ведущую роль в развитии личности, в образовании ее новых качеств и свойств играет социальная среда и взаимоотношения с обществом. Как при становлении личностных качеств здорового человека вообще, так и в еще большей степени при перевоспитании характера, подвергшегося некоторым изменениям (или при профилактике этих изменений) невозможно переоценить значение окружающей действительности, общественных взаимоотношений. Особо важную роль при этом будет играть трудовая деятельность. Опытом работы школ для глухонемых в нашей стране целиком и полностью опровергаются прежние литературные данные о мстительности, неизбежном озлоблении, фатальном развитии человеконенавистничества у слепо-глухонемых детей.

Правильное, рациональное использование способностей, задатков, воспитание интересов, навыков и умений, приобретение знаний и трудовая деятельность раскрывают возможности развития личности и включают человека с тем или иным физическим недостатком в социальную среду на равных правах производителя общественных благ. В этой связи становятся понятными пессимистические ноты и нюансы в упомянутых выше работах зарубежных авторов, проводивших свои исследования в условиях капиталистического общества.

Рис. 13. Слепо-глухонемой А. Курбатов с автопортретом

В нашей стране, где немыслимы даже сами предпосылки эксплуатации человека человеком, где образование и медицинская помощь бесплатны и общедоступны, где человек человеку - друг, возможности развития личности не ограничены, Воспитанию и формированию положительных черт характера уделяется пристальное внимание. Свидетельством тому могут служить слепо-глухонемой А. Курбатов (рис. 13), овладевший специальностью скульптора и слесаря, слепо-глухонемая О. И. Скороходова, писательница, поэтесса и научный работник и многие другие люди, которые, несмотря на физические недостатки, сумели воспитать в себе стенические черты характера и занять в соответствии со склонностями и интересами свое собственное, определенное место в обществе.