ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ НАД СЫПНЫМ ТИФОМ И РОЛЬ НАСЕКОМЫХ ВПЕРЕДАЧЕ БОЛЕЗНИ

Мочутковский первый в 1876 году привил себе кровь, взятую от сыпнотифозного больного на 10 день болезни; на 18 день после прививки у него появилась лихорадка и характерные симптомы тяжелой болезни. В 1907 году Оtero в Мексике привил четырем лицам кровь сыпнотифозного больного; трое остались здоровыми, четвертый заболел сыпным тифом. Последнему была введена кровь больного в количестве 0,5 к. с. в вену.

Далее, Versin и Vassal в Индо-Китае привили двум китайцам сыпной тиф, вводя под кожу 0,5 к. с. крови больного. Кровь взята была на второй день заболевания. Оба китайца заболели через 14 и 21 день внезапным повышением температуры. Болезнь держалась 11 дней и сопровождалась всеми типичными для сыпного тифа явлениями, кроме сыпи. Большой опыт заражения людей был произведен в Турции (см. об этом ниже).

Попытки экспериментировать над животными делались уже давно, но все они были безуспешны, пока объектом для прививок не были взяты обезьяны. С 1909 года, с первых опытов Nicolle'я в Тунисе над обезьянами, начинается новая страница в учении о сыпном тифе. Nicolle привил шимпанзе кровь больного и после 24 дневной инкубации у животного появилась лихорадка, которая продолжалась 7 дней. Сыпь появилась на 17 день после впрыскивания крови в виде розовых пятен, главным образом, на лице. Животное погибло от кахексии, Кровь, взятая от больного шимпанзе и привитая обезьяне macacus sinicus, также дала положительный результат. Когда же Nicolle прививал кровь больного непосредственно последней породе обезьян, результаты сначала получались отрицательные, что автор объясняет малыми количествами крови, какие он брал для инъекции. Когда же он стал брать большие количества крови, то результаты получались более благоприятные и с упомянутой породой обезьян. Так, он привил двум обезьянам — macacus cynomologus и m. sinicus по 1 к. с. крови больных. Хотя животные не заболели, но через несколько месяцев они оказались иммунными против вирулентной крови обезьяны, заболевшей сыпным тифом. Стало быть, эта доза крови дала им иммунитет против сыпного тифа. Одновременно с Nicolle'ем производили опыты над животными в Мексике Goldberger и Anderson, которые получали положительные результаты с низшими обезьянами (m. rhesus и m. сариcinus). Им впрыскивали большие количества крови (10 к. с. ) больных, и животные заболевали через 6 и 11 дней тяжелой формой тифа. Их кровь, привитая свежим животным тасасиз гЬениз, также вызывала у последних заболевание. Но третий пассаж уже не удавался. Первые обезьяны, кроме того, приобретали иммунитет против нового заражения. Такие удачные результаты получили в опытах над обезьянами Мс Саmpbell, Сavino и Girard. Все эти опыты показали, что, кроме шимпанзе, можно заразить человеческой кровью обезьян из семейства macacus (4 породы), из сеbus (2 породы) и по одной из copithecus, ateles и mycetes. Протекает у них болезнь чрезвычайно схоже с человеческим сыпным тифом, инкубационный период равен 5—24 дням. Температура поднимается быстро и держится различное число дней, падая то критически, то литически. Животное теряет аппетит, делается вялым. Сыпь появляется на всегда. Смертность достигает 2%. Болезнь у обезьян протекает в общем легко и не всегда может быть распознана, если не проделать испытания на иммунитет. Goldberger и Anderson считают, что первая прививка, давшая лихорадку, должка считаться положительной в смысле сыпного тифа, если вторичная прививка не вызвала никакой реакции.

Кроме обезьян Nicolle со своими сотрудниками, а также Ricketts и Wilder, Gavino и Girard могли получить заражение морских свинок, которым впрыскивалась кровь больных. Кровь таких свинок (Nicolle) была заразной для обезьян с начала лихорадки и до последнего дня. Мало того, те свинки, которые не имели лихорадки после заражения кровью, также являлись заразными для обезьян, если их кровью заражали последних (infection inapparente). Этими опытами Nicolle впервые доказал существование сьпного тифа без видимых клинических проявлений.

Возможность получать заболевание у морских свинок выяснила много темных сторон в патогенезе и эпидемиологии сыпного тифа. Морская свинка оказалась чрезвычайно чувствительной к сыпнотифозному вирусу. При заражении морских свинок материалом, содержащим сыпнотифозный вирус, напр., кровью больного или зараженными вшами, у животного получается заболевание с характерной температурной кривой (Nicolle, Бердннков, Барыкин, Кронтовский, Гах), особенно при введении материала в брюшную полость. Инкубационный период у морских свинок от 4 до 30 дней.

На основании работ со свинками, в настоящее время единственно надежным методом для доказательства присутствия сыпнотифозного вируса нужно считать прививку животному (Гах).

Опыт производится следующим образом. Кровь больного или эмульсия из раздавленных сшей берется в небольшом количестве физиологического раствора поваренной соли (1—2 к. с,). Вши раздавливаются в ступке, причем нерастертая часть — хитиновая — не впрыскивается. Вши впрыскиваются от одной до многих экземпляров, в зависимости от целей, поставленных опытом, или внутрибрюшинно или подкожно. Последний метод предпочитается первому, как гарантирующий большую чистоту опыта. Зараженные свинки подвергаются ежедневному термометрированию в течение 3-4 недель. Подъем температуры выше 39° (конечно, свинки должны быть предварительно испытаны на температуру), начинающийся после 7 — 12 дней инкубации, подлежит тщательному анализу; он держится от 4 до 11 дней. Инкубация может быть и более длительной, до 20 дней, и температурная кривая принимает циклический характер. Для того, чтобы температурная кривая могла быть признана сыпнотифозной, необходимо, чтобы она была подкреплена двумя моментами: первый — возможность пассажа вируса от убитой свинки здоровым и второй — определенные патолого-анатомические изменения.

Когда начинается температурная волна, то через 4—7 дней после ее начала животное умерщвляется, и эмульсия из селезенки и печени стерильно вводится брюшную полость свежей свинки. Возможность почить заболевание при пассажах говорит о присутсвии вируса. Бердников провел вирус сыпного тифа 106 пассажей (морских свинок). Второй момент — злого - анатомические изменения — представляется также важным. Характерными для экспериментального сыпного тифа у свинки считаются: «узелки» в миокарде и «муфты» в сосудах. В стенках легочной артерии других мелких артерий печени, мозга, получается очаговый некроз с последующей клеточной инфильтрации. Обращает на себя внимание, что сыпнотифозный вирус, полученный не в разгаре болезни, реже дает изменения в сосудах нервной системы, чем сильно вирулентный. Можно указать еще на одно явление, как на доказательство того, что свинки болели сыпным тифом, это — приобретение невосприимчивости к последовательному заражению массивной дозой вируса.

Возможность получения заболевания у животных быстро подвинула вопрос о механизме передачи болезни. Netter еще в 1893 году высказывался за возможность распространения сыпного тифа блохами и с тех пор (как и Thoinot) указывал, что сыпной тиф передается исключительно путем контакта, совершенно отрицая возможность передачи заразы через воздух. На экспериментальный путь вопрос о роли насекомых стал в 1909 году, благодаря работам Nicolle'я, Compte и Conseil'я, работавших в Тунисе. В первом опыте шимпанзе, зараженный тифом, был подвергнут укусам платяных вшей. Последние были затем перенесены на кожу двух обезьян, которые заболели через 22 и 44 дня после укусов. В дальнейшем те же авторы перенесли помощью вшей тиф с зараженной макаки на двух других макак. Ricketts и Russel также получили перенос болезни мексиканского тифа «Tabardillo» обезьянам при помощи вшей, снятых с больных. Из 11 обезьян, подвергнутых укусам вшей, 5 заболели сыпным тифом. В других опытах вши укусами переносили тиф с зараженных обезьян на здоровых. Такие же положительные результаты получались, если содержимое кишечника вшей, сидевших на больных, вводилось в кожу обезьянам путем надрезов (оп. Ricketts и Russel). Prowazek также получил заражение macacus rhesus путем укуса вшей.

Опыты со вшами вместе с тем выяснили, что зараженная вошь передает заразу в течение 7 дней и мать передает ее детенышу. Нужно думать, что вошь является «хозяином» для возбудителя тифа и что последний проделывает в ней целый цикл развития, пока не приобретет способности вызвать заражения. По первым опытам Nicolle'я это происходит не раньше пятого и не позже седьмого дня после получения насекомым заразного начала. Wilder также приводит один опыт с заражением обезьяны вошью, снятой с больного; только через 5—6 дней после контакта с больным вошь заразила обезьяну.

В дальнейших опытах Nicolle нашел, что вши неспособны передавать заразу до восьмого дня, но они постоянно заразительны уже с девятого и десятого дня, после того как они сосали сыпнотифозную кровь. Некоторые авторы (Барыкин) отрицают существование такой предварительной подготовки вируса в организме вшей. Образ жизни вшей и их размножение в зависимости от температуры и дождей таковы, что позволяют объяснить многое в эпидемиологии и этиологии сыпного тифа.

Pediculus vestimenti — насекомое, живущее около человека и жадно кусающее всякого свежего человека. Укусы вошью зависят исключительно от голодного состояния насекомого. Голодная вошь, невзирая на отпугивающие средства, жадно стремится к получению пиши путем укуса. Сытая вошь (Sterling) дольше противостоит высоким температурам, чем голодная: 40° убивает сытую в 6 часов, голодную — в 2 часа; 65° убивает сытую в 15 мин., голодную — тотчас.

Только у лиц нечистоплотных она водится в платье, чем и объясняется большое значение платья и близкого контакта. По опытам Ricketts, Wilder, Nicolle, Compte и Conseil температура в 35°С действует губительно на вшей. Этим можно объяснить колебания числе заболевающих сыпным тифом в зависимости от климата и месяцев года: чем выше температура, тем меньше сыпного тифа. По мнению Wilder'а, температура на вшей действует, не только убивая насекомых, но и ослабляя заразное начало.

Опыты Wilder'а над влиянием температуры на жизнь вшей являются настолько интересными, что мы их приведем вкратце. Было взято 200 вшей с одежды школьных детей и посажено (для питания) на здоровую обезьяну. Далее, вши были разделены на 4 группы по 50 штук и каждая группа помешена в стеклянную трубку, заткнутую ватой. Первая группа помещена в банку, где губка смочена водой, и поставлена в термостат при 37°С. Вторая группа в таких же условиях, как первая, только при температуре 20°С. Третья группа оставлена при комнатной температуре, но без воды. Четвертая группа оставлена без воды при температуре 10—12°С. Через 16 часов все трубочки вскрыты. В первой трубочке все вши оказались мертвыми. Во второй — только одна вошь мертва. В третьей — вши были мертвы. В четвертой 1 вошь была мертва. Таким образом, губительной для вшей оказалась температура 37° уже в течение 16 часов, между тем как другие группы еще оставались живыми спустя 15 дней, хотя не получали пищи. К таким же результатам пришли в своих опытах Goldberger, Anderson и Nicolle со своими сотрудниками. Nicolle, кроме того, указывает, что число вшей в Тунисе уменьшается в течение сентября—декабря, нетифозных месяцев, и увенчивается весной и ранним летом, когда сыпной тиф разрастается.

В прилагаемой таблице (заимствуемой у Кронтовского) приводятся данные (см. страницу 37) по выживаемости вшей под влиянием различных условий.

Кроме опытов над животными, имеются наблюдения над людьми, точно прослеженные, когда укусы вшей вызывали через определенное число дней заболевание сыпным тифом.

В Тунисе Nicolle наблюдал два случая заболевания одного надзирателя и одного военного врача после того, как они были укушены вшами во время мимолетного посещения сыпнотифозных мест. Сиделка, нарочно посадившая себе на кожу вошь от больного, заболела сыпным тифом. Нам приходилось наблюдать, как врачи после момента укуса заболевали через 12 дней. Что доказано было Nicolle'ем для платяной вши, то же с некоторыми отклонениями получали Anderson и Goldberger для головной вши. Прежде всего они показали, что вирус сыпного тифа сохраняется в теле головной вши не менее 20 часов. Далее, их опыты с несомненностью убеждают нас, что и головная вошь может перенести сыпной тиф с больного на здорового. Обезьяны, укушенные такими вшами, вырабатывают в своей сыворотке антивещества, нейтрализующие токсины больных тифом людей. Авторам удалось также вызвать иммунитет у обезьян, если они впрыскивали под кожу эмульсию из раздавленных зараженных головных вшей.