Женатый аспирант

Он приезжий, будто бы аспирант. Заканчивал кандидатскую диссертацию в одном из научно-исследовательских институтов. Она указала имя, отчество. Фамилии не знала. Вспомнила номер комнаты то ли в гостинице, то ли в общежитии, которое могла показать сама, ибо адрес тоже не знала. И все.

Предстояла большая работа. Авиапочтой ушло письмо в воркутинский кожно-венерологический диспансер с просьбой сообщить, не находился ли на лечении по поводу сифилиса человек с приметами, указанными Галей. Туда же, в Воркуту, было направлено письмо в адрес городской милиции. Ее мы просили сообщить, не проходило ли по уголовным преступлениям лицо с теми же приметами. Если проходило, то срочно обследовать его на сифилис.

Установить гостиницу не представило больших трудностей. Но вот установить личность, которая некоторое время назад проживала в четырехместном номере, когда неизвестна фамилия, - задача не из легких.

Можно было поручить розыск аспиранта венерологическому диспансеру того района, где расположена гостиница. Но на это ушло бы еще 2-3 дня. В данной ситуации это срок большой. Поэтому нужно было, не теряя времени, искать человека своими силами.

- Николай Александрович! Есть срочная оперативная работа! - По телефону я пригласил к себе в кабинет нашего "Шерлока Холмса". Так мы в шутку зовем своего сотрудника, который помогает нам решать задачи со многими неизвестными, выходить из лабиринтов запутанных историй, разгадывать иной раз такие шарады, которые под стать работникам уголовного розыска.

Снабдив Николая Александровича соответствующим письмом-запросом, в котором, кстати сказать, не фигурировало ни имя Галины, ни повод для установления данных об аспиранте, я отправил его на розыск.

К чести работников столичных гостиниц, следует отметить их благожелательность и оперативную помощь в подобных ситуациях.

Целый день Николай Александрович перебирал картотеку проживавших в указанном номере. Пришлось ознакомиться более чем с пятьюстами адресными карточками; отобрали шесть, в которых значилось имя и отчество, названные Галиной. Аспиранта среди них не было, и никто из них в гостинице уже не проживал. Правда, удалось выяснить, что один из шестерых жил в гостинице в течение 3 недель, после чего переехал в одно из общежитий научно-исследовательского института. Скорее всего он нам и нужен.

С полученными сведениями Николай Александрович уже к вечеру явился в диспансер. Мы пришли к выводу, что, по всей вероятности, добытые паспортные данные принадлежат разыскиваемому лицу.

По нашим расчетам, аспирант не мог заразить Галину, так как у нее установили вторичный сифилис в рецидивной стадии, то есть давностью 5-6 месяцев, а связь, как сообщила больная, была где-то месяц тому назад или меньше. Скорее всего Галя могла заразить аспиранта. И болезнь, вероятно, находится в стадии инкубации последние 2-3 дня. Если в эти дни мы его найдем, он может оказаться здоровым. Если 2-3-5 дней упустим - заболевание предупредить будет поздно, наступят первые признаки сифилиса.

Наша задача осложнялась еще одним неизвестным. Общался ли аспирант с женой или другой женщиной после визита Гали? В первую очередь следовало подумать о судьбе жены, ибо мы знали, что он женат. Решение было принято: не откладывая, искать аспиранта.

Прошло еще несколько часов, пока в условиях большого города, во внерабочее время нам удалось найти нужное общежитие и связаться по телефону. Комендатура общежития уже не работала.

Определенных усилий стоило разыскать номер комнаты, где прописан аспирант. Мы облегченно вздохнули. Наконец-то. Теперь мы у цели. Однако нас подстерегала новая неожиданность. Сосед по комнате сообщил, что наш аспирант уехал в санаторий и приедет в Москву к защите диссертации через месяц-полтора.

Никогда не куривший Николай Александрович размял сигарету и неумело стал дымить. Заметно было, что он нервничает. Еще бы! Выходит, трудились зря?

Оба сидим молча. Действительно, досадно. Даже не потому, что рабочий день окончен, а мы еще здесь, а оттого, что упущена последняя нить, а с ней последняя возможность сохранить здоровье человеку и, быть может, не одному...

Отступать нельзя. Решили найти аспиранта в санатории и вызвать его в Москву.

Снова телефонный звонок, и, к нашей радости, адрес санатория установлен. Только сегодня сосед отправил аспиранту оттиски его журнальных статей по теме диссертации.

Мы с Николаем Александровичем с удовлетворением переглянулись.

Вызываем своего подопечного на 11 часов утра следующего дня на центральный почтамт Сочи для междугородного разговора по телефону и идем домой...

Если смотреть формально, все, что мы проделали, является работой отнюдь не медицинской. Не так ли? Нет, не так!

В этом-то и заключается один из принципов профилактического направления советского здравоохранения - предупредить распространение инфекции. Найти корни и разорвать цепочку дальнейшей передачи болезни.

В условиях капиталистической системы для частно-практикующих врачей такой принцип неприемлем, как неприемлемы и другие принципы: бесплатное лечение и строгое диспансерное наблюдение за больными венерическими заболеваниями.

Нам, советским врачам, намного приятнее и радостней сообщить человеку, что он здоров, чем с горечью объявить о его заболевании. На Западе совсем наоборот. Чем больше больных у частнопрактикующего врача, тем больше он обогащается. Поэтому в капиталистических странах вопросам профилактики и активного выявления венерических болезней уделяется очень мало внимания. Отсюда, в частности, значительный рост венерической заболеваемости за рубежом.

Утром следующего дня аспирант на переговорный пункт в Сочи не пришел...

Новая загадка - почему? Не получил вызова на переговоры? Маловероятно! Сознательно не пришел? Но почему? Возможно, уже уехал? А может быть, он в больнице, и мы опоздали? Одним словом, мы терялись в догадках. Во всех случаях было очень жаль, что мы не смогли ему помочь.

Предпринимаем последнюю попытку. Телеграммой на имя главного врача санатория просим аспиранта немедленно позвонить в Москву по нашему служебному телефону, оговорив крайнюю важность этого разговора, но, разумеется, не раскрыв существа его.

В 15 часов раздался телефонный звонок из Сочи. Задав аспиранту ряд вопросов и получив соответствующие ответы, мы убедились, что он действительно то лицо, которое мы разыскиваем. Не останавливаясь по телефону на деталях и уточнении подробностей, просим (в целях его здоровья) немедленно вернуться в Москву до встречи с семьей. В 20 часов аспирант звонил нам из аэропорта Внуково...

Дальше все пошло гораздо проще. Он, к счастью, после случайной связи с Галиной не был близок ни с женой, ни с другими женщинами. Активных проявлений сифилиса мы не обнаружили. Серологические реакции крови оказались отрицательными. Это значит, что мы не зря старались и не напрасно вложили столько труда, энергии, изобретательности в наши поиски. Здоровье аспиранта теперь было вне опасности.

Мы с Николаем Александровичем испытывали одновременно чувство радости за сохранение здоровья человека и гордость за то, что наша работа принесла людям пользу.

Роман К. и наш аспирант немедленно приступили в профилактических целях к предупредительному лечению для того, чтобы сифилитическая инфекция не перешла из инкубационного периода в активную стадию.

Спустя три недели ответила Воркута. Врачи и милиция Воркуты незнакомы с человеком, приметы которого мы им присылали.

Предстояла повторная беседа с Галиной. Нужно было расспросить еще (в который раз!) подробнее о человеке, который ее заразил. Действительно ли все было так, как она рассказала? Возможно, она вспомнит какую-нибудь деталь, прольющую свет на эту "темную личность"? А может быть, действительно, как я было предположил сначала, рассказанная Галей история - плод ее "поэтической" фантазии?.. Все это предстояло выяснить. А когда спустя несколько недель выяснить удалось, все оказалось более прозаично.

Было это не на рельсах тупика далекой железнодорожной станции Воркута, а гораздо ближе - на одном из запасных путей одного из московских вокзалов.

Почему Галя сразу об этом не рассказала, осталось на ее нечистой совести. Только по ее вине более месяца больной с заразными проявлениями сифилиса (как выяснилось потом, неразборчивый в своих половых сближениях) ходил, работал, общался со здоровыми людьми и был интимно близок не с одной женщиной.

Какой мерой наказать Галю за ее бессмысленную фантазию? Думала ли она тогда, сочиняя "кошмарную" историю о Воркуте, о таких же, как она, попавших в беду молодых женщинах? Вероятно, нет. Что это: проявление безответственного эгоизма? Нет, это моральное преступление перед людьми.

Наш Николай Александрович и его коллеги в других диспансерах исходили не один километр, почти десяток медицинских сестер стучались не в одну дверь, встречались со многими людьми, пока не был найден "незадачливый герой ее романа". Мы его нашли. Но нашли слишком поздно, ибо за ним уже потянулась цепочка оказавшихся в несчастье людей.

Тяжелым укором Галиной совести стала судьба Катюши, Жени, Надежды Викторовны и тети Насти, а также тех, кто был хоть в какой-то мере причастен к эпидемиологической цепочке, одним звеном которой была такая застенчивая и скромная с виду Галя...