Половая конституция, будучи лишь одним из проявлений общей конституции человека, в то же время отличается собственной спецификой. Поэтому квантифицированная оценка половой конституции, с одной стороны, не должна быть оторванной от объективных показателей общего развития, а с другой - не должна в этих последних "растворяться", утрачивая свойственную ей специфичность.
Непосредственные наблюдения за протеканием пубертатного периода (например, по динамике развертывания вторичных половых признаков), вполне устраивающие антрополога или школьного врача, никак не отвечают практическим нуждам клинидиста-сексопатолога (прежде всего потому, что у подавляющего большинства сексологических больных к моменту обследования пубертатный период ушел в далекое прошлое). Не спасает положения и опора на реликтовые антропометрические показатели, пожизненно фиксирующие соотношение отдельных параметров на завершающей фазе пубертатного развития. Так, широко используемая зарубежными сексопатологами методика Ж. Декура и Ж. Думика (1950), основанная на принципе построения морфограмм по пяти антропометрическим показателям, также не обеспечивает всесторонней оценки половой конституции, потому что не учитывает функциональные проявления сексуальности.
Интегральная оценка половой конституции, опирающаяся как на функциональные, сексологические, так и на объективные антропологические показатели, была впервые разработана и апробирована отечественными исследователями: для мужчин - Г. С. Васильченко (1970, 1974) и для женщин - И. Л. Ботневой (1983;. При этом диапазон учитываемых функциональных проявлений половой активности основывается как на первых (пубертатных) проявлениях, так и на функциональных параметрах последующих возрастных периодов (переходного и периода зрелой сексуальности), а получаемые на выходе индексы позволяют экстраполировать характеристики пройденных индивидуумом фаз развития и на оценку периода, в котором производится обследование, и на прогнозирование условий ближайшего будущего.