Пороги и барьеры восприятия

Как известно, человеческий мозг реагирует на все встречающиеся в природе раздражители. Некоторые анализаторы высших нервных аппаратов достигли высокого совершенства, дифференциации и развития. Однако современная физика и химия выявили новые формы энергии, которые прямо не доступны органам чувств человека. Ультразвуковые колебания, например, улавливаются летучей мышью, но лежат за пределами восприятия человеческого слуха. Человек не ощущает и нe видит ультрафиолетовых лучей, а муравьи их воспринимают своим зрением. Таким образом, отдельные раздражители внешней среды оказываются вне порога восприятия наших нервных приборов, но от этого не прекращается их действие на человека. Такие раздражители называют подпороговыми, а их непрямое восприятие и действие на организм - сублиминальными, или субсенсорными.

Неосознаваемый информационный поток, поступающий по интуитивным, подпороговым путям, отражается и на ходе сознательной психической активности, незаметно влияя на принятие решений и мотивы человеческого поведения. Нельзя не согласиться с американским доктором Норманом Диксоном о возможности разрешения некоторых вопросов, связанных с влиянием на сознательную поведенческую деятельность человека неосознаваемой психической активности, связанной с сублиминально поданной информацией.

Советский ученый, профессор Ф. В. Бассин, автор известной книги «Проблемы бессознательного» (1968), установил электрофизиологические проявления сновидных состояний сознания, отражающих не только основную, жизненно необходимую активность нервной ткани, но и отношение их к неосознаваемой переработке информации. Этим объясняется описываемая Н. Диксоном неосознаваемая реакция спящего человека на свое имя или на символические псевдонимы знакомых только ему людей.

Всем известно, что при внезапном падении за доли секунды производится множество относительно целесообразных действий, сообразующихся с желанием падающего сохранить себя и падающий предмет от повреждения. Неосознаваемая психическая активность при регулировании этих действий оказывается более быстрой и целесообразной, чем в том случае, если бы все двигательные акты надо было осознать и осмыслить.

Сокращенные формулы мышления, готовые понятия, тонкие двигательные акты и другие виды деятельности могут осуществляться благодаря автоматизации и погружению большей части промежуточных этапов в сферу неосознаваемой психической активности.

Нам, врачам-психиатрам, приходится встречаться с нарушениями этой автоматизации в клинике. Тем более понятно значение ее в нормальном течении всех жизненных отправлений. Дезавтоматизация наступает, например, при так называемой психастении, при неврозах навязчивых состояний, когда укороченные двигательные формулы нецелесообразно удлиняются и больной вынужден болезненно перерабатывать все то, что раньше осуществлялось «вне сознания». Такой человек начинает заниматься «умственной жвачкой», страдальчески ища ответа, отчего синее не красное, а легкое - нетяжелое.

В силу чрезмерно развитой аналитичности и критики такие лица мало и трудно поддаются обычному словесному и гипнотическому внушению. Однако им помогает субсенсорная подача психотерапевтических формулировок.

Мы разрабатываем подобные методы не только с лечебной, но и с психогигиенической целью для лучшего восприятия студентами учебных программ. Проводятся опыты по адресовке пороговой и подпороговой информации как по отношению к слуховому анализатору, так и зрительному. Сразу же вслед за сенсорной подачей на слуховой анализатор следует сублиминальное подкрепление информации, записанной на магнитофонной ленте. Субсенсорное воздействие на зрительный анализатор моделировалось по методике, разработанной в Софийском центре суггестологии и суггестопедии. Исследуемым предлагалось в течение 10 секунд смотреть на табло, на котором было написано 12 букв, нанесенных в таком порядке, чтобы они напоминали какую-нибудь другую букву. Затем исследуемые получали листки, на которых в азбучном порядке были напечатаны 32 буквы русского алфавита. Таким образом, внимание испытуемых студентов было направлено на буквы, нанесенные на табло, а о расположении букв в определенном порядке умалчивалось. Однако на листках с алфавитом студенты неосознанно подчеркивали и ту букву, в форме которой располагалась информация, необходимая для запоминания.

Полезным здесь оказывалось и снятие «неврозов ожидания» нелюбимого предмета или негативной установки студента на него, это способствовало более гигиенической работе мозга, закрепощенного психологическими шорами.

Таким образом, благодаря субсенсорному использованию способов преодоления «порогов» восприятия можно надеяться на их преодоление, на раскрытие и использование в учебной практике резервных возможностей человеческой психики.

Американский ученый Норман Диксон уделил больше внимание сублиминальному слуховому восприятию, нежели зрительному. Однако изучение сублиминального восприятия достаточно интенсивно осуществляется не только в связи с воздействием на слуховой, но и на зрительный анализатор. В этой области имеются не только важные теоретические изыскания, но и практические рекомендации. Таблица цветовых чисел, составленная советским окулистом профессором Е. Б. Рабкиным, широко известна не только в нашей стране, но и за рубежом. Она используется для профессионального отбора водителей автомобильного и железнодорожного транспорта. С помощью результатов прочтения цифр, составленных из субсенсорных цветных пятен, удается практически выявить аномалии цветного зрения, что весьма важно для профотбора.

Исследования психических воздействий на автоматизмы и подсознательные факторы в условиях подпороговой подачи внушений нашли свое применение в практике зарубежных рекламных фильмов.

Известный харьковский психотерапевт профессор И. 3. Вельвовский и московский психолог М. Е. Марков проводили экспериментально-исследовательскую работу по выявлению условий видеопсихотерапевтических воздействий, а именно: действенность числа воздействий в секунду, фона зрительных воздействий и др. Испытывалось восприятие письменных знаков различных цветов и яркостей, различных шрифтов. Первые эксперименты показали, что имеется группа зрителей, совершенно не осознающая наличия надписи, другая группа различает надписи определенного цвета на определенном фоне.

Третья группа из семисот промелькнувших на экране слов опознает только десяток из них. Эти эксперименты реализовались не только у неискушенных в кинозрителей, но и у профессиональных работников кино, привыкших улавливать малейшие детали. Знание факта, что надпись сделана, усиливает ее осознание. Но и при этом не воспринимаются и не осознаются все надписи, а только малая их часть.

К сожалению, автор статьи, опубликованной в «Литературной газете», «Кто верит в сублиминальное восприятие» Н. Диксон видит лишь теоретический интерес в том, что сублиминальиые раздражители «вызывают семантически увязанную реакцию». Однако семантизация неосознаваемых звуковых, словесных раздражителей важна и для практики психотерапии. Обычно в формулировки аутогенной тренировки и гипносуггестии включается вызывание тяжести в мышцах и во всем теле. Наш опыт изучения психолингвистических принципов построения внушений показывает необходимость снятия формулировки тяжести у больных неврозами в связи с тем, что она несет в себе неосознаваемую «семантическую нагрузку» с ассоциациями, мешающими приятному самочувствию: «невыносимая, непосильная, страшная, неподъемная, ужасная, непреодолимая, давящая, гнетущая, всеподавляющая, немилосердная и др.». Об этом мы подробно расскажем в другой главе.

В литературе имеется масса классических примеров (в частности, в поэзии А. Блока), где носителем семантики является звук, но только правильно организованный и находящийся в «вещественной части» слова. Не случайно М. М. Пришвин говорил, что «языковой образ - указательный палец в сторону смысла». Такой звуковой сдвиг через неосознаваемую психическую активность влияет и на смысловую часть формулы внушений.

Различные стороны неосознаваемой психической активности выдвигают целый ряд новых проблем. Одна из них - изучение влияния внушения в бодрственном состоянии на активизацию резервных возможностей неосознаваемой психической активности. Довольно близко к разрешению одного из вопросов обезболивания, например, подошел болгарский психотерапевт Георгий Лозанов. Скептики обыкновенно отрицают обезболивающий эффект внушения при хирургических операциях, чаще всего говорят, что, видимо, операция была мелкая и «просто не было времени почувствовать боль». Проведенная в Болгарии хирургами В. Калыповым и В. Таневым под руководством Г. Лозанова длительная операция застарелой грыжи у 50-летнего мужчины с сублиминальным внушением в нормальном состоянии бодрствования была документирована в виде фильма и доложена на Международном психосоматическом конгрессе в Риме.

Безусловно, подпороговые воздействия сублиминальных раздражителей не безграничны. Это понимает, в частности, и американский автор Норман Диксон. Однако он считает ограниченность применения субсенсорных влияний тем, что они «не способны изменить укоренившейся привычки». Вряд ли только привычкой можно объяснить довольно частую неэффективность подобной терапии. Ведь если допустить, что человек реагировал бы на разнообразные и многочисленные психические воздействия окружающего мира несознательно, он стал бы беспомощной марионеткой случайности.

Существуют не столько субъективные причины к ограничению безграничного влияния неосознаваемых факторов на человека, сколько объективно существующие защитные механизмы личности, выработанные эволюционно в процессе приспособления человека к внешней среде. Диалектико-материалистическое объяснение этому факту дано болгарским ученым Г. Лозановым, исследовавшим так называемые антисуггестивные барьеры, то есть выработанные личностью адаптационные психические средства борьбы против внешних вредных воздействий.

И первым таким барьером является сознательное критическое мышление человека. Когда внушение с большей или меньшей долей сознательности попадает в поле критического мышления, оно внимательно и всесторонне обсуждается, прежде чем будет принято личностью или отброшено.

Даже у маленького ребенка до полного развития критического мышления есть защитный механизм - известный барьер, который отбрасывает все, что не создает чувства доверия. Наконец, кроме логического и чувственного барьеров существует третий - этический. Экспериментально доказано, что внушения, противоречащие морально-этическим принципам личности, не реализуются. Из истории психотерапии известно, что загипнотизированной роте солдат не удалось внушить стрельбу по своим командирам. Другой пример. Знаменитый французский гипнолог Бернгейм под гипнозом отдавал нотариусу приказ украсть из сейфа деньги. И также безуспешно.

Процесс внушения является проявлением борьбы между внушением и контрвнушением. Диалектическая взаимосвязь осуществляется благодаря антисуттестивным барьерам.

Существование вышеуказанных трех антисуггестивных барьеров биологически целесообразно, ибо в противном случае человеческая личность была бы легкодоступна для всякого рода внушений. А это подвергло бы ее чрезвычайной опасности.